Наука и сциентизм

В ряду средств познания мира и улучшения качества жизни человека наука занимает неоспоримую лидерскую позицию, доказавшую свою эффективность, утилитарность и способность доносить до масс идеи, вещи и нарративы. Наука — это буквально один из столпов, на котором стоит человеческая цивилизация. Но, как и любой столп, он и сам от чего-то зависит. И это «что-то» — человеческий фактор.

Есть в российской среде популярной науки такой представитель биоинженерной школы, как Александр Панчин, пишущий статьи, лекции и популяризирующий научно-популярные книги, новую научную этику и разоблачающий мифы и мошенников. Великий человек, на самом деле, невзирая на то, что, бывает, лезет в те среды, в которых не смыслит буквально ничего, хотя сам думает иначе — в философию, например, или в политику. И среди его аудитории я заметил, как много людей не воспринимают многие аргументы против науки. Причём именно против популярной науки, а не самого феномена, ибо — я напомню, — что наука не является чем-то монолитным и уж тем более не является эфемерным. В первую очередь, наука — это люди, что пишут статьи, книги, читают лекции и двигают общий нарратив в научном консенсусе, а человеку, вообще-то, свойственны такие неприятные логике и плану вещи, как эмоции, человеческий фактор, болезни, иррациональные факторы.

И аудитория сциентиста Панчина этого не понимает, как, в прочем, и многие другие сциентистские общества. Получается примерно такой нарратив у сциентистов: «Если «наука доказала» — значит всё! БигФарма? Картели? Научные журналы о лекарствах и фармацевтических препаратах, которые спонсируются производителями этих препаратов? Попил исследовательских грантов? Что за конспирологический бред! Если сказано, то значит работает. Что это такое «неустойчивая и неоформленная в единый консенсус позиция научного сообщества по поводу карантинов и гомеопатии»?! Да это фрики небось!» Конечно, это не фрики, а вполне компетентные учёные. Да и единого научного мнение по поводу карантинов нет, ибо есть немало представителей науки, выступающих против карантинобесия по вполне определённым причинам.

Наука является в какой-то мере современной религией, верой в учёных и учёные разработки. И если с компьютерами действительно всё крайне сложно — настолько, что компьютерные технологии можно назвать каноничной магией, принцип которой знают единицы, а воссоздают с помощью других «магических штук», то с медициной и биологией всё становится немного проще, ведь определённые группы веществ и материалов имеют определённые характеристики и могут вступать во взаимодействие лишь с определённым веществами. Казалось бы, всё легче, но тут подключается другой фактор — этика и мораль, самые отвратительные вещи для науки, ибо они не работают сугубо в контексте научных критериев и среды, как и сама наука.

Допустим: да, мы можем прямо сейчас запретить всю гомеопатию, ибо во многом это является мошенничеством и, как говорят любители этики, вред состоит в опустошении кошельков доверчивых клиентов. И вы крайне маловероятно сможете найти сциентиста, который подумает о том, что вызовет подобный акт в среде — как могут подняться налоги, какой нарратив начнётся в обществе, сколько людей потеряют психологическую отдушину, а то и работу (или продающие гомеопатию — не люди и на них плевать?). О подобных вещах не задумывается практически никто, да и что говорить, если любой аргумент по поводу взращивания тоталитаризма в мире с подключением к нему медицины и науки как инструмента продавливания нужно узкой группе людей повестки воспринимается как конспирология. Проблема даже не в том, является ли это конспирологией или нет, а в том, что люди даже не хотят анализировать ситуацию вокруг и подобные аргументы.

Ибо, как говорится, конспирологи не вредны для общества, ибо они задают правильные вопросы, хоть и дают неправильные ответы. Но почему бы не попытаться найти правильный?